Выкуп этого
предприятия достоин внимания в качестве примера того, как работники в США
становятся полными собственниками предприятия.
Этот градообразующий завод, на котором было занято около 7 тысяч человек, принадлежал Нэшнл Стил Корпорейшн. Конкуренция более дешевой импортной стали, особенно из Японии, а также застой в американской автомобильной промышленности — главной потребительницы стали в США — и ряд других обстоятельств привели к спаду производства в американской металлургической промышленности.
В 1982 году корпорация "Нэшнл стил" объявила о своем намерении сократить производство на заводе и соответственно рассчитать примерно 5,5 тысяч рабочих, да и остальных перевести только на отделочные операции, что означало сокращение их заработков. В перспективе заводу угрожало полное закрытие.
Советская печать уже начала тогда снимать пропагандистский навар с этой истории, проливая крокодиловы слезы о судьбе "трудящихся Вейртона": "Речь идет о жизни и смерти людей. Вейртон превращается в город-призрак" и т.п. Но затем вдруг замолчала. Произошло это потому, что профсоюз и городские власти, для которых свертывание главного завода действительно означало большую беду, выступили с предложением к коллективу завода — откупить предприятие в свою полную собственность.
Профсоюзы и городские власти в своем предложении исходили из опыта уже существующих коллективных предприятий, которые перекупались рабочими в основном при сходных обстоятельствах и становились тем не менее прибыльными. Однако все эти предприятия по масштабам были значительно меньше вейртоновского завода, стоившего около 370 миллионов долларов.
Была создана специальная комиссия для изучения вопроса о путях и возможностях восстановления рентабельности завода в случае его перехода в собственность коллектива. В комиссию вошли представители всех заинтересованных сторон — профсоюза, города и штата. В помощь были наняты специалисты: по рынку стали, по реконструкции предприятий, финансисты с Уолл-стрита, юристы и специалисты по пенсионному обеспечению.
После четырех месяцев работы комиссия пришла к выводу о целесообразности сделки и разработала план оплаты коллективом стоимости предприятия. Работа комиссии стоила более 5 миллионов долларов, которые были вскладчину собраны профсоюзами, городом и штатом. Разработанный план был предложен на обсуждение рабочим и служащим завода. 23 сентября 1983 г. состоялось голосование. Около 90% рабочих проголосовало за приобретение завода и одобрило план комиссии. Губернатор штата Джей Рокфеллер назвал переход вейртоновского завода в собственность работников "самым замечательным событием в американской промышленности за последние 100 лет".
Немаловажная деталь для русских читателей: на заводе работают люди приблизительно 40 национальностей, в том числе и русские. В городе есть даже православная церковь. Но эта многонациональность, как видим, не уменьшает сплоченности коллектива.
А теперь самое интересное. Каким образом, за счет чего завод, нерентабельный в частных руках, мог стать рентабельным в руках трудового коллектива? При этом коллективу надо было не только рентабельности добиваться, но и выплатить долги за покупку завода!
Этот градообразующий завод, на котором было занято около 7 тысяч человек, принадлежал Нэшнл Стил Корпорейшн. Конкуренция более дешевой импортной стали, особенно из Японии, а также застой в американской автомобильной промышленности — главной потребительницы стали в США — и ряд других обстоятельств привели к спаду производства в американской металлургической промышленности.
В 1982 году корпорация "Нэшнл стил" объявила о своем намерении сократить производство на заводе и соответственно рассчитать примерно 5,5 тысяч рабочих, да и остальных перевести только на отделочные операции, что означало сокращение их заработков. В перспективе заводу угрожало полное закрытие.
Советская печать уже начала тогда снимать пропагандистский навар с этой истории, проливая крокодиловы слезы о судьбе "трудящихся Вейртона": "Речь идет о жизни и смерти людей. Вейртон превращается в город-призрак" и т.п. Но затем вдруг замолчала. Произошло это потому, что профсоюз и городские власти, для которых свертывание главного завода действительно означало большую беду, выступили с предложением к коллективу завода — откупить предприятие в свою полную собственность.
Профсоюзы и городские власти в своем предложении исходили из опыта уже существующих коллективных предприятий, которые перекупались рабочими в основном при сходных обстоятельствах и становились тем не менее прибыльными. Однако все эти предприятия по масштабам были значительно меньше вейртоновского завода, стоившего около 370 миллионов долларов.
Была создана специальная комиссия для изучения вопроса о путях и возможностях восстановления рентабельности завода в случае его перехода в собственность коллектива. В комиссию вошли представители всех заинтересованных сторон — профсоюза, города и штата. В помощь были наняты специалисты: по рынку стали, по реконструкции предприятий, финансисты с Уолл-стрита, юристы и специалисты по пенсионному обеспечению.
После четырех месяцев работы комиссия пришла к выводу о целесообразности сделки и разработала план оплаты коллективом стоимости предприятия. Работа комиссии стоила более 5 миллионов долларов, которые были вскладчину собраны профсоюзами, городом и штатом. Разработанный план был предложен на обсуждение рабочим и служащим завода. 23 сентября 1983 г. состоялось голосование. Около 90% рабочих проголосовало за приобретение завода и одобрило план комиссии. Губернатор штата Джей Рокфеллер назвал переход вейртоновского завода в собственность работников "самым замечательным событием в американской промышленности за последние 100 лет".
Немаловажная деталь для русских читателей: на заводе работают люди приблизительно 40 национальностей, в том числе и русские. В городе есть даже православная церковь. Но эта многонациональность, как видим, не уменьшает сплоченности коллектива.
А теперь самое интересное. Каким образом, за счет чего завод, нерентабельный в частных руках, мог стать рентабельным в руках трудового коллектива? При этом коллективу надо было не только рентабельности добиваться, но и выплатить долги за покупку завода!
Главные
пункты плана были таковы:
- Рабочие должны согласиться (и они согласились) на временное снижение зарплаты на 32%, на треть!
- Пожилым рабочим было предложено
(и они согласились) подождать около трех лет с выходом на пенсию. Это
освобождало завод от выплаты солидных сумм выходных пособий.
Сэкономленные по этим двум пунктам деньги должны были идти на выплату кредитов для покупки завода. - По принятому штатом специально по этому случаю закону, предложенному губернатором Джеем Рокфеллером, завод до выплаты кредита получил существенные налоговые льготы.
- Комиссия в своем плане делала ставку — внимание! — на повышение производительности и качественности труда, исходя из опыта других самоуправляющихся предприятий работников.
Уже через
год работы по-новому завод дал 81 миллион долларов прибыли, около половины
которой было разделено между работниками завода. Доля каждого составила за год
минимум 3800 долларов. Впоследствии завод добился самого большого дохода в
металлургической промышленности США, и при этом еще было создано 300 новых
рабочих мест. Это в то время, когда другие металлургические предприятия
сокращали производство и штаты! Начата была и реконструкции завода:
модернизация доменных печей, автоматизация производственных процессов и многое
другое.
Иные российские интеллектуалы доходят до таких абсурдных степеней отталкивания от марксизма, что называют выдумкой Маркса категорию прибавочной стоимости и соответственно отвергают понятие эксплуатации. Но после покупки вейртоновского завода работниками, директор торговой палаты города Роджер Крофт сказал в интервью "Нью-Йорк таймс" (24 сентября 1983 г.), что "покупка завода была для рабочих не только единственной возможностью сохранить предприятие, но и получить в дальнейшем шанс разбогатеть". Мистер Крофт не был, как догадывается читатель, марксистом.
Как стал управляться Вейртон Стил после перехода в собственность работников? По плану все той же комиссии, заводом начал руководить совет директоров из 12 человек. Трое директоров, согласно плану, были выдвинуты профсоюзом, а остальные назначены теми финансовыми организациями, которые предоставили коллективу кредиты для покупки завода. Но после того, как основные займы были выплачены, все 12 директоров стали избираться рабочим советом завода.
На примере Вейртон Стил мы видим, что судьба предприятий в рамках капиталистической экономики далеко не всегда определяется интересами товарного рынка и общества. Большинство предприятий, перешедших в собственность трудовых коллективов и уже десятилетия успешно работающих на пользу людям (производя товары, а не безработных!), оставаясь в капиталистических руках, были бы обречены на ликвидацию или значительное свертывание производства.
Иные российские интеллектуалы доходят до таких абсурдных степеней отталкивания от марксизма, что называют выдумкой Маркса категорию прибавочной стоимости и соответственно отвергают понятие эксплуатации. Но после покупки вейртоновского завода работниками, директор торговой палаты города Роджер Крофт сказал в интервью "Нью-Йорк таймс" (24 сентября 1983 г.), что "покупка завода была для рабочих не только единственной возможностью сохранить предприятие, но и получить в дальнейшем шанс разбогатеть". Мистер Крофт не был, как догадывается читатель, марксистом.
Как стал управляться Вейртон Стил после перехода в собственность работников? По плану все той же комиссии, заводом начал руководить совет директоров из 12 человек. Трое директоров, согласно плану, были выдвинуты профсоюзом, а остальные назначены теми финансовыми организациями, которые предоставили коллективу кредиты для покупки завода. Но после того, как основные займы были выплачены, все 12 директоров стали избираться рабочим советом завода.
На примере Вейртон Стил мы видим, что судьба предприятий в рамках капиталистической экономики далеко не всегда определяется интересами товарного рынка и общества. Большинство предприятий, перешедших в собственность трудовых коллективов и уже десятилетия успешно работающих на пользу людям (производя товары, а не безработных!), оставаясь в капиталистических руках, были бы обречены на ликвидацию или значительное свертывание производства.
***
В заключение отметим, что предприятия и учреждения, принадлежащие трудовым
коллективам, существуют почти во всех отраслях деятельности. Наряду с
обрабатывающей промышленностью и прикладной наукой, они распространены в
масс-медии, образовании, медицине, в страховом бизнесе, в прокатном, ремонтном,
консультационном сервисе, в авиационном, автобусном и грузовом транспорте, в
общественном питании. Всего не перечислишь. Широко развиты на Западе
сельскохозяйственные кооперативы, преимущественно в Старом Свете. На них
держится почти все сельское хозяйство Юга Франции, Италии, Израиля.
(Кооперативы в Израиле называются мошавалш. Не путать с гораздо менее
распространенными, но более у нас известными кибуцами —
коммунистическими хозяйствами.) Благодаря развитию кооперативов в этих странах,
они превратились из импортеров сельхозпродуктов в экспортеров.
Широко распространены сельские кооперативы и в Скандинавии.
В австрийских Альпах, в долине Хинтерриса (недалеко от баварской границы), мы с женой натолкнулись и на настоящий колхоз, существующий там уже около 100 лет. В гитлеровские времена он был распущен, но после разгрома нацизма крестьяне его восстановили. Продукция колхоза — масло, сыры, копчености, изделия из шерсти, дерева, кожи — высокого качества, и туристы из окрестных районов и стран увозят ее с собой. Сохранили они и старую деревню из примитивных бревенчатых домов-изб, без горячей воды и "удобств" (дома эти, как и в наших деревнях, стоят вдоль двух параллельных улиц!), и колхоз дешево сдает эти "избы" туристам, любителям экзотики и старины. Сами колхозники живут в современных, благоустроенных индивидуальных домах, но коров содержат в старой деревне. Туристы могут наслаждаться запахами навоза и молока, и видом идущего по улицам, утром и вечером, стада.
Но в целом в сельском хозяйстве в Австрии, как и в Германии, преобладают фермерские хозяйства (субсидируемые государством, через цены на сельхозпродукты). И хотя единоличное ведение хозяйства всегда очень тяжело для крестьян, коллективных форм хозяйствования они в этих странах не создают. В основном из-за инерции единоличного хозяйствования, а также и легких природных условий — умеренного климата и плодородных земель. Субсидирование сельскохозяйственных цен тоже поддерживает здесь консерватизм в формах труда и собственности: спасает от конкуренции более дешевой продукции из стран с развитым кооперативным сельским хозяйством.
Подобная консервативная инерция существует, конечно, и во всех других сферах хозяйства капиталистических стран и представляет собой очень серьезную помеху развитию и распространению групповой трудовой формы собственности.
Широко распространены сельские кооперативы и в Скандинавии.
В австрийских Альпах, в долине Хинтерриса (недалеко от баварской границы), мы с женой натолкнулись и на настоящий колхоз, существующий там уже около 100 лет. В гитлеровские времена он был распущен, но после разгрома нацизма крестьяне его восстановили. Продукция колхоза — масло, сыры, копчености, изделия из шерсти, дерева, кожи — высокого качества, и туристы из окрестных районов и стран увозят ее с собой. Сохранили они и старую деревню из примитивных бревенчатых домов-изб, без горячей воды и "удобств" (дома эти, как и в наших деревнях, стоят вдоль двух параллельных улиц!), и колхоз дешево сдает эти "избы" туристам, любителям экзотики и старины. Сами колхозники живут в современных, благоустроенных индивидуальных домах, но коров содержат в старой деревне. Туристы могут наслаждаться запахами навоза и молока, и видом идущего по улицам, утром и вечером, стада.
Но в целом в сельском хозяйстве в Австрии, как и в Германии, преобладают фермерские хозяйства (субсидируемые государством, через цены на сельхозпродукты). И хотя единоличное ведение хозяйства всегда очень тяжело для крестьян, коллективных форм хозяйствования они в этих странах не создают. В основном из-за инерции единоличного хозяйствования, а также и легких природных условий — умеренного климата и плодородных земель. Субсидирование сельскохозяйственных цен тоже поддерживает здесь консерватизм в формах труда и собственности: спасает от конкуренции более дешевой продукции из стран с развитым кооперативным сельским хозяйством.
Подобная консервативная инерция существует, конечно, и во всех других сферах хозяйства капиталистических стран и представляет собой очень серьезную помеху развитию и распространению групповой трудовой формы собственности.
Материал взят из книги Вадима Белоцерковского "Продолжение истории: Синтез социализма и капитализма"
Комментариев нет:
Отправить комментарий